Мой магазин "Синьора Помидора"Чего-то у меня голова болит и руки опускаются… и королевство все бурьяном поросло! отречься мне от него, что ли? почитайте и скажите — ежели что не так, точно, отрекусь!
Мир номер три. Вымысел. Отречение от престола
— Я их только видел, Ваше Величество! Вот ей-богу – видел! Не сойти мне с этого места! Туточки были!
— Ну так где они?! – страшным голосом говорит Король. – Где?! Я тебя спрашиваю… негодяй! Клятвопреступник! Изменник! Лентяй! Обжора!! Омерзительный прожиратель государственной казны!..
Охранник трясется как студень.
— Ва-ваше… ве…ве…личство! Третий месяц как жалованья нет!.. Не жрамши… со вчера! Только отошел… щавлю дикого пожевать! Сил уж нет! Колики!.. А так я ничего! Глядел в оба! Как есть в оба! Только тут были! Песни… пели!
— Какие еще песни?!
— Я… я в песнях не разбираюсь! Тя…тяжелый рок, кажись!
— Это моя судьба – тяжкий рок! – Король разом словно сдувается и рушится на вытоптанную траву у самых стен каземата. – Сына нет! Надежды нет… ничего нет!
— Ваше… вашство! Вы вот… щавельку-то пожуйте! Кисленький! Успокаивает!
Король оторопело смотрит на стража, но потом принимает у того какой-то подозрительный лист и жует.
— Угу! – говорит он… — Ничего вроде так! Фф-у-ух… Ну, и куда, думаешь, они подевались? – сплюнув зеленую слюну интересуется он.
— Да вернутся! – успокаивает его голодный сторож. – Куда ж им деваться-то? Вот сходят в город, поужинают, и вернутся! Они завсегда так… кажный вечер! Иногда и мне чего принесут… мне ж отлучаться нельзя, я ж на посту!
— Значит, придут? – Король снова начинает медленно закипать. – Тебе, выходит, отлучаться нельзя, а им – можно?! Тебя зачем, мать твою, тут поставили?!
Страж вытягивается по стойке смирно:
— Вход и выход сторожить, Ваше Величство! – рапортует он, и усы его вытягиваются строго горизонтально.
— Вход!! И, главное – выход!! – ревет Король. – А ты… чего делаешь?!
— Так они тут… и не выходят! – охранник пожимает плечами. – Они того… с той стороны! Там, где стена завалилась! Там дырища – во! Да, почитай, стены и вовсе нет! А выход я бдю!
— Бдюн!! – Король извергает кислую слюну и топает ногами. – За что я только вам всем плачу!
— Да мне три месяца… ни копья!! – в свою очередь распаляется страж. – Вот возьму… и в отпуск уйду! На все три! Потому как в отпуску тоже не был! Уйду, как бог свят, уйду! Вот прям щас!! И сами тут… охраняйте! Кормовых нет! – он, потрясая алебардой, непроизвольно сделал шаг вперед, и Король попятился. – Форму уж лет пять как за свой счет! Копытных… тьфу! Подметочных тоже не дают! Про чарку к обеду молчу уже! – он бухает алебардой об обветшавшее крыльцо так, что с башни начинает сыпаться известка – причем вместе с насевшими на нее лишайниками. – Да будь я королем!..
— А что – будь ты королем, а?!.. – ядовито интересуется Король. – Чего бы ты сделал? Ну, говори!
— Да хоть жалование бы заплатил, — угрюмо отрезает подданный. – Про наградные уж промолчу…
— А что, есть за что награждать? – желчно гнет свое Его Величество.
— А сорок лет службы, что, коту под хвост, а?! – парирует страж. – А границы охранял? Охранял! Кто сюда босоту эту, Емелю-дурака на печке не впустил? Я! Поворотил взад, не то бы он вам тут проехался по государству взад-вперед! Печкой-то! Иди, говорю, откуль пришел, и заворотил, да! Твои, говорю – вона, все там! И гуси-лебеди, и яга, и прочие! У нас же, говорю, Лес чистый, Европа! Еще и пальнул из мушкетона для острастки! Печка к-а-ак взбрыкнет! Пугливая! Да так и понеслась вскачь, не догонишь! Помнится, у соседей эта печка дров-то наломала, да! А все потому что там кто попало стережет! Ну, а кто Соловья-разбойника упредил? Снова я! И Лешего сколько разов ловил! Контрабандист проклятый! Проныра! Повадился нам сюда грибы… эти… галлюциногенные! – с усилием выговорил он трудное слово, — таскать! Ведрами! Сколько разов я его ловил? И не сосчитать! Да по шеям его, по шеям! А грибы в печку! Сжег! Самолично! А мог бы на рынок снести, как другие делали! А народ купит грибочков-то к ужину, а потом и видят всякое: то повозки самоходные под землей, то ящик, который сам собой говорит и картинки показывает! А некоторые говорят, что друг с другом разговаривали через книжку навроде такую, махонькую – а сами-то за тыщу верст! Один тут, а другой за морем-окияном, за островом Буяном, там где и Земля-то заканчивается! Вот грибы-то какие вредные! Леший меня только и боялся! Вообще ходить к нам перестал! Вот и хорошо – на что нам тут такое? А вы, Величество, что для державы полезное сделали, кроме как сидите себе… мягким местом на троне, да и вся недолга?! Нет бы закон какой издать… здоровый! Правильный! Про пенсию досрочную там, или чтоб желудевый кофе полезный варить вместо химической отравы как у нас в казармах! А вы что? Балы закатываете, спускаете государственную деньгу, и больше ничего! Нету от вас никакого приличного правления! – выпалил страж и сам испугался: ну, теперь точно, все! Выпрут со службы без пенсиона!..
Однако Король смотрел на него без негодования… странно как-то смотрел.
— Бабка моя, — вдруг сказал он, — великой государыней была! Так и называлась – Воительница Великая! Сколько она земель присоединила! Всех в страх и послушание вогнала! Но даже и не мечом единым… Народ на колени падал, когда она ехала, не одного страха ради! А в благоговении! Она ж и стихи писала! И сказки! Да какие сказки! Нам всем не чета! А почему, спросишь, она такая была? Да потому что муж у нее был – полное ничтожество! Она так и говорила: «Слава богу, что у меня муж такой! А то сидеть бы мне с пяльцами у окна, да кисели варить!». А у меня что? У меня никого… рядом нет! Поэтому и ничтожество – это я сам!..
— Да ну… Ваше Величество! – поразился тюремщик. – Какое ж вы…ничтожество?!
— Самое настоящее! – отрезал Король.
— Не согласен… — гнул свое страж. – Вы того… очень даже!..
— Да ты не путай ничтожность с негодяйством! – вскричал Король. – Негодяй я еще тот, это да! Но ничтожество! Ничтожество полное… — он повесил голову, и… заплакал.
— Да ладно тебе, Твое Величество! Ох ты… да ты травки, травки-то пожуй! Вот… валериана называется!
— Да ну тебя с твоими травками… и у валерианы не верх, а корни жевать надо!
— Корни – это кошки пускай копают… твари вредные, мяса вчерась к ужину купил – только отвернулся — стянули! А монаршим-то особам – вершочек! Он чистенький… без земли, без навозу… ну, пожуй-ка! Ишь, как тебя разобрало-то! А еще пустырник можно… давай я тебе колючки-то с него счищу!
— Горько! – пожаловался Король, откусывая от непонятно чего.
— Да уж не без того… лекарство горьким и должно быть!
— Все равно ничтожество я! – видно, валериана, даже и с пустырником на Короля не действовали. – Ничтожество! И негодяй в придачу! И не спорь даже! Сколько я тебе не плачу? Три месяца!
— Ну дак не три года! – все успокаивал правителя обеспокоенный подданный. – И не пять!
— А я и пять могу! Разве можно таким как я кормило государства давать?! И кормовых тебе не плачу! И копытных! – Король вдруг зарыдал.
— Твое Величество… не надо ж так! – совсем растерялся страж. – А ну как эти щас явятся? А ты у меня тут… в таком виде?! Что они-то подумают?!
— Что я совсем уже никуда не гожусь! – безнадежно всхлипнул Король. – Ни-ку-да! Пошли… отдам тебе что задолжал, и отрекусь!
— Да ну… я и потерпеть могу! Ваше… королевское… Величество же!
— Ты-то можешь! – Король поднялся с земли и деловито отряхнул панталоны. – А я уже не могу! Нету больше моего терпения! Отрекусь! Сложу с себя… все полномочия! И буду жить не как положено, а как хочется! – внезапно вскричал он. – Может, даже… женюсь! Или грибы собирать уеду! К Лешему! К лешему это все! – Король раскачивался и притоптывал ногами. – Точно! К лешему такое правление! Верно решил! Отрекусь!
